(no subject)
Ну а я о чем.
В конечном счете все упирается в экономику: жителям бедных районов намного сложнее перейти на дистанционную работу, перестать пользоваться общественным транспортом или «самоизолироваться» в загородных домах. Многие из них работают в местах, обеспечивающих нормальное функционирование общества: в продуктовых магазинах и больницах, на общественном транспорте и службах доставки, в коммунальных и социальных службах. И тот самый проблемный почасовой персонал в домах престарелых тоже в основном из этих районов. Решить эти проблемы карантином вряд ли получится. Во-первых, потому что многим все равно придется выйти на работу, а во-вторых, потому что никакой карантин долго не продержится и ситуация довольно скоро вернется к тому, что было, но только хуже — с рецессией, выросшей безработицей, разоренным малым бизнесом, ростом преступности, наркомании и социальных проблем. Карантин как бы призван защитить самые уязвимые слои населения, но по ним же он сильнее всего и бьет. Вирус же из общества никуда не денется, и неблагополучные районы как были, так и останутся самой питательной средой для его распространения. Показательно, что в странах, закрывшихся на локдаун, именно бедные городские окраины стали центром антикарантинных протестов.
Что дальше?
А дальше Скандинавия, да и большая часть Европы будут, скорее всего, постепенно становиться все более похожими на Швецию. Потому что пока «свидетели карантина» гневно обличают «шведский эксперимент» в соцсетях и злорадствуют по поводу растущей смертности, более серьезные специалисты опыт Швеции внимательно изучают и анализируют.
https://snob.ru/entry/192751/?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com
Я почему-то так и думал.