Муссолини потребовал, чтобы Савинков из соображений внешней и внутренней политики Италии отказался от каких-либо террористических актов против членов советской мирной делегации на итальянской территории. Тот заверил дуче, что терактов со стороны НСЗРиС в Италии не будет.
Муссолини предупредил Савинкова, чтобы его организация была осторожной, так как итальянское правительство на все время проведения конференции приняло чрезвычайные меры предосторожности. За всеми русскими, как проживающими в Италии, так и прибывающими, устанавливается особый надзор. Министр внутренних дел Италии предложил фашистам и коммунистам заключить между собой перемирие на время проведения Генуэзской конференции.
Беседа Савинкова с вождем итальянских фашистов прошла в душевной и товарищеской обстановке, как у людей, имеющих много общего и понимающих друг друга с полуслова, но того, за чем приехал Борис Викторович в Швейцарию, он не получил. Денег Муссолини ему не дал, правда, много обещал, но только в следующий раз. После встречи с Муссолини отношение к фашизму у Савинкова стало очень теплым. Он стал восторгаться фашизмом, пропагандировал его в своей газете, так как видел в этой идеологии спасение от коммунизма.
Прошло всего два года после этой встречи, и Савинков в одном из писем в Москву в ЦК НСЗРиС писал о фашизме: «Эсеровская пресса дурно понимает его. В нем нет элементов реакции, если не понимать под реакцией борьбу с коммунизмом и утверждение порядка. Фашизм спас Италию от коммуны. Фашизм стремился смягчить борьбу классов, он опирается на крестьянство, он признает и защищает достояние каждого гражданина. Так называемый империализм итальянских фашистов - явление случайное, объяснимое избытком населения в стране и отсутствием хороших колоний, такое же случайное явление и сохранение монархии. Фашистское движение растет повсеместно в Европе, в особенности в Англии, и я думаю, что будущее принадлежит ему. Это неудивительно. Европа переживает кризис парламентских учреждений. Люди разочаровались в болтунах, не сумевших предотвратить войны и не сумевших организовать послевоенную жизнь. Фашизм не отрицает народного представительства, но требует от народных избранников не прекраснодушных речей, а действий и волевого напряжения. Парламент у нас (Советы) не должен мешать правительству в его созидательной работе бесконечными прениями и присущей всякому многолюдному собранию нерешительностью. Если за парламентом остается право контроля, то на него возлагаются обязанности, он не должен быть безответственным и бездейственным учреждением. Керенским и Милюковым в фашизме нет места. Отсюда их ненависть к нему».
К началу 1922 г. в органах ВЧК-ГПУ набралось огромное количество документальных материалов, изобличающих Савинкова как одного из самых деятельных антисоветских лидеров белой эмиграции, борьба с которыми отнимала у советских органов госбезопасности много сил и средств.
С февраля 1922 г. Савинков обосновался в Италии под фамилией Гуленко, журналиста из Константинополя, откуда выезжал в разные европейские страны по своим делам. Он осел в Генуе, где совсем скоро должна была начать свою работу конференция, посвященная советской России. Под видом журналиста Гуленко Савинкову удалось выйти на контакт с резидентурой иностранного отдела ГПУ в Италии и делать предложения о своих услугах. Чтобы войти в доверие, он представил ряд документов, в основном имеющих историческое значение, по-видимому, из своего же архива. С ним встречался несколько раз сам резидент. В доверие Гуленко втерся не только к руководству резидентуры, но чуть было не оказался в составе охраны советской делегации во главе с Г.В. Чичериным. Только благодаря случайности он был разоблачен. В Берлине через местного полицейского чекистами было добыто временное свидетельство Савинкова, выданное в Константинополе итальянским консулом. Этим документом он пользовался для обратного въезда в Италию из Берлина. Указанное свидетельство с фотографией Савинкова было направлено в итальянскую резидентуру, где вскоре ее сотрудники опознали истинное лицо «услужливого» Гуленко. О Савинкове-Гуленко были поставлены в известность итальянские власти, и 18 апреля 1922 г. в Генуе он был арестован полицией.
Борис Савинков на Лубянке. Документы / Науч. ред. Литвин А.Л.; Сост.: Виноградов В.К., Зданович А.А., Крылов В.И. и др.. — М. : РОССПЭН, 2001. С.18-19.
Интересно, что Антонио Грамши прямо сравнивал фашистов с эсерами, заявив в 1922 г. на XII Всероссийской партконференции, что они такие же реакционеры и бывшие террористы, пытающиеся захватить власть (см. Ист.архив, №1, 2011, С.191). Показательно.
По-своему Б.С. - персонаж более мерзкий, чем всевозможные батьки. Участвуя в походе Керенского-Краснова, от имени казаков предлагал Плеханову возглавить правительство, свергнув Керенского. Потом спасал Учредительное собрание в одной группировке с французами и монархистами. Защищал чехословаков - защищал Колчака и Деникина - защищал Пилсудского. Организовывал "русскую национальную армию" на польские деньги из балаховского сброда, чтобы занять Белоруссию. Лично ходил в боевые походы, лично видел погромы, лично оправдывал погромщиков в печати. Докатился в итоге вот до такого. Попав в лапы чекистов, окончательно понял, что осознал правоту советской власти и перековался так, как перековаться смогут в будущем только арестованные на московских процессах. Но как заходит речь до заслуг - то сразу: тут участвовал рядовым, там формально руководил, о покушении было больше болтовни, а это я вообще не помню и не знаю.
Да, книгу таки пролистал. Много писем сабжа родственникам-знакомым, очень интересный и пухлый отчет перебежчика Орлова чекистам о том, что творилось среди белоэмигрантов Польши в 1920, небезынтересный литературный рассказ Савинкова про двойного-тройного агента ГПУ, показания одного крупного савинковца о похождениях на границе, а также отличный "дневник его жены" - Савинкова, значит. Раздел "Польская кампания" посвящен исключительно политическим теркам комитета Савинкова с поляками, казаками и прочими персонажами. О военной составляющей и русских войсках в Польше (тех же балаховцев) узнать удалось куда меньше, чем хотелось бы.
Вкратце - клоака была та еще. Достойная руководителя.
По сообщению одного офицера, прибывшего вчера вечером, 26 ноября генерал Балахович должен был провести рейд на Гомель. Во время своей поездки он расстрелял 96 большевистских агентов, из них 3 командира дивизии. (с.433).