Особенно почему-то он напирал на то, что проклятые бриты ему танков не давали. А-а-а-а, танки-танки-танки-танки-танки-танки-танк
В наступление на Петроград с генералом Юденичем мы пошли без танков (выделено Б.П.). За первую ночь и весь день был опрокинут весь красный фронт, и красные потеряли всю свою артиллерию. В весеннем наступлении с генералом Родзянко было близко к тому же.
Чтобы не нести больших потерь в открытой местности, чтобы мы не могли растаять во время походов, там, где красные задерживались, нам - как всегда - приходилось их обходить ночью, теряя самое ценное - время.
На неоднократные просьбы прислать танки, чтобы продолжать наш путь без остановок на Петроград, танки не приходили (мне отвечали. -С.З.), так как они очень стары и они нужны для Петрограда.
Вызов меня к генералу Юденичу в его салон-вагон накануне подготовленного им октябрьского наступления на Петроград. Маленький эпизод в этом салоне, переполненном до отказа офицерами его штаба: генерал Юденич сидел во время этого собрания в углу салон-вагона, и я не мог к нему приблизиться, но все же смог с трудом дойти до стола, на котором лежала карта нашего похода на Петроград. После конца собрания, обратившись к генералу Юденичу, я очень громко сказал только одно слово: «Танки!». И получил утвердительный кивок головы.
Вышедший со мной офицер его штаба мне сказал: «Напрасно Вы рассчитываете на танки, кивок головы генерала Юденича был только нервным движением».
Мой путь похода на Петроград шел через большие города Гатчина и Царское Село и дальше по железнодорожной линии прямо в Петроград.
Недалеко от Царского Села меня посетил приехавший на автомобиле с несколькими офицерами генерал Юденич, сказав: «Танки надо беречь для петроградских баррикад. Мы возьмем Петроград через два дня». Генерал Юденич наполовину или на треть исполнил мою настойчивую просьбу, дав мне два английских танка, они везлись на железнодорожных платформах. Везлись ли все шесть или четыре, я не знаю. Больше танков у нас не было, и я не видел ни одного авиона.
Мы еле поспевали за бегущими красноармейцами. Отстающие красноармейцы продолжали идти в наших цепях, и они угощали нас папиросами.
Приблизительно в двух километрах от металлической изгороди, стоящей на фундаменте у Царскосельского парка, в наши цепи вошли два больших английских танка. Красные бронепоезда ушли в Царское Село и не могли больше стрелять. Перед парком у изгороди стояли большие цепи красных курсантов, они не стреляли, а старались задержать бегущих красноармейцев. В ворота из Царскосельского парка курсанты на руках подкатили и единственную трехдюймовую пушку, которая стала стрелять прямо по шоссе. После двухсот-трехсот метров, идя в наших цепях, увидав единственную стреляющую из ворот Царскосельского (дворца. - С.З.) пушку, один из двух танков почему-то пустил дымок и быстро ушел в тыл бронепоезда.
Другой, около него я был верхами, сразу повернул, чтобы удрать. Я ему преградил моей лошадью дорогу и услышал из танка крики: «У нас нет больше снарядов!». И он также быстро удрал. Это была вся «помощь» англичан в нашем наступлении на Петроград.
Это бегство воодушевило курсантов, они быстро удрали через ворота в парк и открыли меткий огонь по нашим цепям, находясь за гранитным фундаментом и чугунной изгородью. Мы потеряли много людей.
Нужно ли объяснять, что Пермикин, мягко говоря, привирает, выставляя себя обиженной девочкой? Особенно меня вот эта восхищает, часто употребляемая белодельцами, жалоба - "танки старые!" Извините. Первые танки появились в 1917 году. А вы когда воевали? В 1919? Получается, этим "старым танкам" могло быть максимум два года. Извините, что специально для вас умы Европы не догадались сделать чего-либо получше и изготовить новые танки, хорошие.
Да и на фиг вам танки сдались, интересно? Вы, господа белодельцы, даже мост у Ямбург за несколько недель не смогли починить, благодаря чему танки, коих вы так жаждали, и не подошли.
Ну, а его нытье про службу в немцев "ради освобождения от нацистской и сталинской диктатуры" - все мы это уже сто раз слышали. Жевано-пережевано. Как и положено политической проститутке, Борис Сергеевич демонстрирует редкостную неблагодарность хозяевам. И Юденич у него трясущий головой маразматик, и Балахович моральный урод, и собственный старший брат бандит, и поляки русофобы, и немцы тоже суки-сволочи. "Были письма и от уцелевших, уже немолодых талабских рыбаков. Они вместе со своими сыновьями дрались против большевиков, прося меня приехать к ним, упрекая немцев, что они перестали хорошо драться и оставляют целые области м населением на уничтожение большевикам".
Конец 1944 г. Кучка белогвардейских солдат, которые странным образом уцелели за время большевиЦкого террора, ставят немцам претензию, что они отступают. Смех и грех.
А вот портрет нашего героя борьбы со сталинско-нацистской диктатурой. Борис Сергеевич на высоте альпийских гор, дум глубоких полн.
Спи спокойно, генерал, твое дело живет!