Митинг в Ташкенте в день открытия 5-го краевого съезда Советов. На машине — председатель Совнаркома Ф.И. Колесов. (20 апреля 1918 г.)
Соответственно, о звездочках никто еще не слышал, но панамы уже есть.
Празднование второй годовщины Октябрьского переворота в Ташкенте. Верхний ряд (справа налево) — нарком просвещения С. Абдусаттаров, экс-председатель ТуркЦИК A.A. Казаков, 5-й — М П. Кафанов. (1919 г.)
Идея обмотать красными лентами революционерок-моделей - это оригинально. Краскомы тоже выглядят красиво - значки, папахи, кожаные куртки, которые тогда делались из-за недостатка шинелей. Ну, ноябрь все-таки, холодно. Обращаю внимание и на буденовки - в конце 1919 г. их уже в Туркестане было достаточно, чего не скажешь о других территориях России.
Думаете, это красивое здание - театр или музей? А вот и нет! Это ташкентский «Исправительный Рабочий Дом». Тюрьма, проще говоря. 4-й слева — военный комиссар Туркреспублики Н.Я. Федермессер, в центре — глава ТуркЦИК И.А. Апин,
справа от него — член Исполбюро Крайкома РКП(б) П.А. Кобозев. (Ноябрь 1919 г.)
Кстати, относительно этого исправдома Генис тоже отжигал. Тщился доказать его ужасность и процитировал советского корреспондента, который был очевидцем сцены свидания в этом исправдоме. Группа родственников-жен с одной стороны и группа заключенных с другой встретились у заборчика и начали, крича во все горло, переговариваться на всех языках Туркестана. Понятно, особо не поболтали и в разочаровании разошлись. Генис делает офигительный вывод о том, что вот, мол, советский корреспондент приподнял завесу на тоталитарной сущностью и все такое.
Желаю Генису от всей души хотя бы разик познакомиться с какой-нибудь из современных тайских тюрем, чтобы он узнал, что описанная им сцена - это в тамошних условиях норма. И даже не из худших.