Невинно убиенный патриот
Тут в свежей рецензии на очередную книгу Ганина Юзефович (известный специалист по гражданской войне, да, да...) пишет вот такое: https://gorky.media/reviews/izmena-kak-sudba-komandarmy-perebezhchiki-v-gody-grazhdanskoj-vojny/
Из 120 командующих красными армиями и фронтами советской власти изменили всего восемь, из них только четверо окончили Академию Генерального штаба, то есть имели высшее военное образование: Федор Махин, Борис Богословский, Николай Всеволодов и Николай Жданов. Они и стали главными героями книги. В трех случаях очерки о них дополнены архивными документами, но раздел о Богословском такого приложения не имеет. Ганин не сумел получить в Омском архиве ФСБ его следственное дело, поскольку Богословский не реабилитирован. Отказ в реабилитации мотивируется тем, что генералом «принимались решения, направленные на поддержку и существование сформированного Колчаком политического режима, характеризовавшегося массовыми репрессиями, истреблением мирного населения, свержением действующих легитимных органов власти, т. е. связанные с совершением преступлений против мира, человечности, правосудия и государства».
У себя на странице в фейсбуке, напомнив, что в России на государственном уровне отданы воинские почести лидерам белых, что в Москве перезахоронены останки Антона Деникина и Владимира Каппеля, Ганин следующим образом прокомментировал решение суда: «Это говорится отнюдь не о фигурантах Нюрнбергского процесса, как можно было бы подумать при упоминании „преступлений против мира и человечности”, а об офицере русской армии, завершившем свой жизненный путь более ста лет назад (Богословский к тому же был штабистом). Такое обвинение, по существу, бросает тень на все патриотическое офицерство, пошедшее в Белое движение. Репрессивные формулировки эпохи Гражданской войны в настоящее время выглядят анахронизмом».
Я сразу вспомнил про книгу Ратьковского о белом терроре. Там есть маленький пример того, чем среди прочего занимался "штабист" Борис Богословский, который испытывал горячую любовь к родине и был честным русским патриотом:
«В Тюмени 150 мобилизованных взбунтовались, вооружились захваченными на складе винтовками и начали безобразничать в городе. Приказываю бунт подавить самыми жестокими мерами и всех захваченных с оружием бунтовщиков расстрелять на месте без всякого суда. Об исполнении и о числе расстрелянных мне срочно донести. Командующий сибирской армией генерал-лейтенант Гайда. Начальник штаба Сибирской армии генерал-майор Богословский».
Документ широко известен, цитировался не раз. Что-то мне подсказывает, что таких в архивах еще много, просто белый террор никто не изучает и мы о них еще не знаем. Мне вот интересно, а если бы я потребовал бы поставить памятник Берии и его реабилитировать, аргументируя тем, что "ну он же коммунист!" - или Торквемаде "ну он же христианин!" - это сработало бы?
Это я не к тому, что Богословский делал что-то выдающееся. Тот же В.И. Оберюхтин, занимавший должность начальника штаба Восточного фронта, а потом аж Временного главнокомандующего, тоже подписывал приказ о массовых расстрелах в случае пособничества партизанам, а потом продолжил себе преподавать в Академии у красных, когда его пленили. Опять же, рассматривать ситуацию с точки хрения трупоедства и узкого формализма глупо, у большевиков тоже много приказов есть, которые можно с точки зрения тупорылой бюрократии определить как "преступления против человечности" и т.д. Но как по мне, Богословский - получил, чего заслуживал. "Рюський патриот", который служил и нашим, и вашим, подписывал себе спокойно такие приказы, интриговал в штабе помаленьку, с Гайдой атаманил чутка, метил в помощники новоявленных наполеонов, а потом сломался и перебежал к красным, потому что у него жену во взрыве ранили, и те его вполне ожидаемо расстреляли... Ну и где была его офицерская честь и думы о Родине (которые якобы воплощали в себе белые), когда он из-за жены решил сдаться? И"Но конец этого человека отбросил трагический отсвет на его предшествующую жизнь..." - пишет Юзефович. Хорошая формулировка, надо такое про какого-нибудь лауреата премии Дарвина написать (а Богословский же им и был, по сути).
На нашей стороне правда была, на нашей. А все эти офицеры-патриоты никакого сочувствия и уважения недостойны. Кроме исключений типа Махина. Патриоты они с тяжелой судьбой... Как будто победители патриотами не были и судьбы их были очень легкими. Так что раз уж осудили белых последышей, то пусть так и будет. Гораздо разумнее добиваться отмены запрета на рассмотрение дел репрессированных, чем делать точечные реабилитации для людей тех времен, когда даже понятия такого и не было толком.
Из 120 командующих красными армиями и фронтами советской власти изменили всего восемь, из них только четверо окончили Академию Генерального штаба, то есть имели высшее военное образование: Федор Махин, Борис Богословский, Николай Всеволодов и Николай Жданов. Они и стали главными героями книги. В трех случаях очерки о них дополнены архивными документами, но раздел о Богословском такого приложения не имеет. Ганин не сумел получить в Омском архиве ФСБ его следственное дело, поскольку Богословский не реабилитирован. Отказ в реабилитации мотивируется тем, что генералом «принимались решения, направленные на поддержку и существование сформированного Колчаком политического режима, характеризовавшегося массовыми репрессиями, истреблением мирного населения, свержением действующих легитимных органов власти, т. е. связанные с совершением преступлений против мира, человечности, правосудия и государства».
У себя на странице в фейсбуке, напомнив, что в России на государственном уровне отданы воинские почести лидерам белых, что в Москве перезахоронены останки Антона Деникина и Владимира Каппеля, Ганин следующим образом прокомментировал решение суда: «Это говорится отнюдь не о фигурантах Нюрнбергского процесса, как можно было бы подумать при упоминании „преступлений против мира и человечности”, а об офицере русской армии, завершившем свой жизненный путь более ста лет назад (Богословский к тому же был штабистом). Такое обвинение, по существу, бросает тень на все патриотическое офицерство, пошедшее в Белое движение. Репрессивные формулировки эпохи Гражданской войны в настоящее время выглядят анахронизмом».
Я сразу вспомнил про книгу Ратьковского о белом терроре. Там есть маленький пример того, чем среди прочего занимался "штабист" Борис Богословский, который испытывал горячую любовь к родине и был честным русским патриотом:
«В Тюмени 150 мобилизованных взбунтовались, вооружились захваченными на складе винтовками и начали безобразничать в городе. Приказываю бунт подавить самыми жестокими мерами и всех захваченных с оружием бунтовщиков расстрелять на месте без всякого суда. Об исполнении и о числе расстрелянных мне срочно донести. Командующий сибирской армией генерал-лейтенант Гайда. Начальник штаба Сибирской армии генерал-майор Богословский».
Документ широко известен, цитировался не раз. Что-то мне подсказывает, что таких в архивах еще много, просто белый террор никто не изучает и мы о них еще не знаем. Мне вот интересно, а если бы я потребовал бы поставить памятник Берии и его реабилитировать, аргументируя тем, что "ну он же коммунист!" - или Торквемаде "ну он же христианин!" - это сработало бы?
Это я не к тому, что Богословский делал что-то выдающееся. Тот же В.И. Оберюхтин, занимавший должность начальника штаба Восточного фронта, а потом аж Временного главнокомандующего, тоже подписывал приказ о массовых расстрелах в случае пособничества партизанам, а потом продолжил себе преподавать в Академии у красных, когда его пленили. Опять же, рассматривать ситуацию с точки хрения трупоедства и узкого формализма глупо, у большевиков тоже много приказов есть, которые можно с точки зрения тупорылой бюрократии определить как "преступления против человечности" и т.д. Но как по мне, Богословский - получил, чего заслуживал. "Рюський патриот", который служил и нашим, и вашим, подписывал себе спокойно такие приказы, интриговал в штабе помаленьку, с Гайдой атаманил чутка, метил в помощники новоявленных наполеонов, а потом сломался и перебежал к красным, потому что у него жену во взрыве ранили, и те его вполне ожидаемо расстреляли... Ну и где была его офицерская честь и думы о Родине (которые якобы воплощали в себе белые), когда он из-за жены решил сдаться? И"Но конец этого человека отбросил трагический отсвет на его предшествующую жизнь..." - пишет Юзефович. Хорошая формулировка, надо такое про какого-нибудь лауреата премии Дарвина написать (а Богословский же им и был, по сути).
На нашей стороне правда была, на нашей. А все эти офицеры-патриоты никакого сочувствия и уважения недостойны. Кроме исключений типа Махина. Патриоты они с тяжелой судьбой... Как будто победители патриотами не были и судьбы их были очень легкими. Так что раз уж осудили белых последышей, то пусть так и будет. Гораздо разумнее добиваться отмены запрета на рассмотрение дел репрессированных, чем делать точечные реабилитации для людей тех времен, когда даже понятия такого и не было толком.