Командный состав
Личность Колчака – неуравновешенный, безвольный, колеблющийся. Старого закала. В военном деле мало понимающий как моряк. Личность раздута. Принятое решение отменяет неоднократно. В руках окружающей его клики. Не знающий души ни солдата, ни офицера, ни гражданина, относящийся к солдату и офицеру если не презрительно, то совершенно безразлично. Погрязший в мелкие дрязги и не понимающий хода событий. Человек – тряпка, безвольных решений и мер.
Помощники его – г[енералы] Степанов, Лебедев и Дитерихс – в общем совершенно бесцветны, старого закала, не понимали хода событий.
Тоже безвольны и слабы. Потонули в бумагах. Любили лишь приказывать, но не подчиняться. Не знали жизни и шли вразрез с нею. Шкурники, ищущие имени и высоких мест. Люди бумаги и кабинета – «старые люди».
Среди командного состава – Семенов, Хорват, Калмыков, Анненков, Пепеляев, Гайда, Иванов-Ринов, Красильников и проч[ие] – атаманы. С ними вместе – большие и малые атаманы, признающие лишь постольку-поскольку. При наличии их никакие приказы и мероприятия – бумага и только. Опираясь на своих партизан, они позволяли себе все, что хотели, и ничто не могло их обуздать, кроме реальной силы, а последней не было в достаточной мере. Не имея иных источников для своего бытия, кроме населения, они силою оружия грабили местное население, особенно некоторые. Впоследствии появились «коллективные атаманы» – чехи, поляки, сербы, итальянцы, карпато-руссы, французы, англичане, японцы и проч[ие] «союзники». Легально и нелегально, бесправно или под разными благовидными предлогами все они, как наросты, грабили страну как алчные и враждебные для всякого русского лица. Считали себя «охранителями» и экстерриториальными. Имея всегда вооруж[енную] силу свободной, они производили страшную разрушительную работу во всех отношениях.
Остальной высший командный состав фронта – сравнит[ельно] молодой, но с разными «оттенками атаманства». В тылу – на высших должностях сидели все старые люди, «специалисты», привыкшие работать по-старому и во «всероссийском» масштабе со старыми замашками и приемами. Создав бесконечные штабы и учреждения старого бюрократического и барского пошиба, они «властвовали» ради своего бренного существования, мыслив, что они-то и создают Россию. /329/
Средний командный состав – на фронте молодой, в большинстве хороший, без старых режимов и предрассудков, живший отлично с солдатами. В тылу собрались, как всегда, шкурники из старых или новых героев тыла, людей чрезвычайно мелких и черствых, присосавшихся в бесконечных тыловых кулуарах как пиявки.
Младший командный состав фронта – в большей части своей из солдатских и интеллигентных рядов – отличный, совершенно чуждый старых предрассудков, отказавшийся от глупых старорежимных наслоений, стоящий вплотную к рядовым бойцам. Много было и отрицательных лиц, но они шли на поводу за лучшими, и только когда они были одни – они проявляли подлинность своей натуры в отрицательных отношениях.
Младший командный состав тыла – обычно из лиц ловкачей, всячески отлынивающий от фронта. Иногда прикрывающихся партийными взглядами.
Солдаты
Там, где командный состав был на месте, делил все со своими подчиненными, все труды и невзгоды нес честно и образцово, – там и солдаты за такое братское отношение были преданы всей душою, стояли за своих командиров, соблюдали твердо дисциплину и отлично несли службу. Наоборот – где офицерство и прочий комсостав вел и держал себя отрицательно – там и солдаты были им враждебны.
Главная масса солдатства – мобилизованные. Правда, были и добровольч[еские] части. Добровольчество возникло как следствие террора, проявляемого совет[ской] властью в начале своего существования. В добровольцы шли не богатеи и буржуи, а гл[авным] обр[азом] та же голытьба, беднота, уходящая от личных счетов, мести и от страха перед террором.
Мобилизованные вели себя в общем хорошо. Исключение составляли некоторые уезды, население коих подверглось карательным воздействиям и самоуправству местных сатрапов и атаманов.
В общем, главный контингент армии составляли крестьянство, рабочие, средний класс интеллигенции. Крупные богатеи и зажиточный класс в армии не были, пользуясь всякого рода лазейками, устраивались в тылу на теплых и хлебных должностях, спекулировали или уехали на Дальний Восток и за границу. /330/
Ганин А.В. "Я имел одну вину - службу у белых..." Судьба временного главнокомандующего армиями Восточного фронта белых генерала В.И. Оберюхтина // Россия в эпоху великих потрясений: Научный сборник к 50-летию А.С. Кручинина. М., 2018. С. 329-330.
Про мобилизованных даже смешнее, чем про бедноту-добровольцев.