По розыску английского аэродрома на территории Финляндии.
Морская Школа высшего пилотажа и воздушного боя на «Скачках» под Красным Селом после проведённых летних операций против восставшей Красной Горки- /Неклюдовской авантюры/ и первого наступления Юденича интенсивно готовилась к новому приёму контингента морских лётчиков. Мастерские Школы проводили сборку и ремонт самолётов, инструктора испытывали в воздухе готовые аппараты.
В один из таких дней 15 августа 1919 года с утра была получена срочная телефонограмма из Управления Морской Авиации /Ума/ следующего содержания: «Помощнику Начальника по учебной части морскому лётчику ГИКСА Л.И. на боевом самолёте Ньюпор- 23 с вооружением отправиться в Новый Петергоф в расположение командира 4-го морского истребительного отряда. Об исполнении доложить 12 часов дня 15 августа с/г.»
Времени на размышление было мало, и после совместного выбора с главным механиком школы тов.Кусковым был опробован и назначен к полёту один из готовых самолётов. Установка вооружения и заправка потребовали немного времени, как и личные сборы морлёта.
Расположение аэродрома в Новом Петергофе и сам аэродром был неизвестен, и на карте никаких площадок, возможных для расположения аэродрома не было. Поэтому месторасположение и посадка должны были решены с воздуха.
Распрощавшись с личным составом Школы Возбоя, после 20- 30 минут уже находился над Новым Петергофом, где на малой площадке, окружённой со всех сторон высокими вековыми деревьями парков на восточной стороне стояли две палатки для самолётов. Один самолёт Ньюпор- 23 стоял на старте недалеко от знака Т. Площадка сверху казалась вся в узорах, проделанных дорожками круглой, квадратной, трёхугольной и др. формы. До занятия под аэродром это была учебная площадка авточасти для обучения езде.
Вдоль южной стороны площадки возвышалась длинная кирпичная стена стрелкового тира. При малых размерах площадки и высоких деревьях окружающих её она напоминала колодец. Подходов к ней для посадки самолётам не было ни с одной стороны. Вспоминается дальнейшую борьбу ВВС БМ за расширение площадки и устройства подходов для посадки. Только после многих разного рода аварий при посадках и взлёте самолётов в 1927 году в результате комиссии Правительственной под председательством тов. Будённого расширение площадки и устройство подходов к ней было разрешено. После предварительного круга перед посадкой таковая была выполнена благополучно.
Командирам 4- го морского истребительного отряда был Евлампиев Н.И., сформировавший отряд в Школе Возбоя в ноябре- декабре 1918 года. Отряд был отправлен на Нарвский фронт. В его составе лётчиками были морлёты Козлов С.Г. /был профессор академии им. Жуковского/, Куркевич И.О. /б. полковник- инструктор школы/ и Гикса Л.И., отозванный обратно в школу Возбоя. Отряд перебазировался в Новый Петергоф после первого наступления Юденича. На вопрос командиру отряда т.Евлампиеву Н.Н., где же лётный состав отряда, был получен печальный ответ: «Четверо в госпитале после аварий- сейчас я один в отряде и дежурю на вызов по тревоге из Кронштадта.»
Доложив Управлению Морской Авиации о своевременном прибытии в отряд, отправился в военный госпиталь навестить пострадавших морлётов. В одной палате лежало трое: Петров В.В., Леонтьев Н.Н. и Гиршфельд С.В., последний с переломом руки и сильной контузией. После краткой беседы о причинах аварий,- а таковая была у всех одна и та же:- малая площадка аэродрома без подходов и полёты на «Казанской смеси» и внезапными остановками моторов с её работой. Остановки эти имели место при взлёте или при посадке. Прощание, дружеские реплики пострадавших, пожелания «ни пуха- ни пера». Вся картина состояния морлётов- отличных истребителей оставила удручающее впечатление после посещения госпиталя.
На следующий день 16 августа 19 г. Вступил на дежурство. Опробованный самолёт, готовый к под``ёму по тревоге- вызова Кронштадта- стоял на старте. Вместе с механиком неотлучно находился и лётчик. Вылет по тревоге был краткий, с прекращением стрельбы Кронштадта. Самолёт мой обслуживал авиамеханик Елагин Василий, с которым находился в отряде на Эстонско- Нарвском фронте.
Здесь надо сделать короткое отступление и дать краткое разъяснение причин перебазирования четвёртого истотряда в Новый Петергоф. После неудачной Неклюдовской авантюры- восстания на Красной горке и первого наступления Юденича на Петроград в Финском заливе и Капорской губе постоянно появлялись английские боевые суда. Первый гидроавиадивизион вёл непрерывную разведку, а так же проводил бомбометание отгоняя вражеские суда.
В первых числах августа начались налёты английских самолётов на Кронштадт и Красную горку с бомбометанием и пулемётными обстрелами с самолётов. Полёты начались двумя- тремя самолётами, а затем появлялись группами до 4-6, выполняя разведку на Петроград. Основным объектом вражеского бомбометания были наши суда, военная гавань и Красная горка. Полёты стали не только ежедневными, но и выполнялись по нескольку раз в день и даже ночью.
Не смотря на налаженность непосредственной связи с Кронштадтом 4 истотряда в Новом Петергофе и сообщения о появлении неприятельских самолётов, вылет по тревоге опаздывал. Кроме того противовоздушная оборона Кронштадта подвергала обстрелу не только неприятельские самолёты, но и свои. Английский авиаотряд находился на территории Финляндии, которая не воевала с Советским Союзом, и положение было куриозное при принятии боевых операций против вражеского аэродрома и уничтожения его. Точное месторасположение английского отряда в Финляндии не было известно, между тем ликвидация его бомбометанием требовала точных данных. Выполнение данного задания было возложено на Управление Морской Авиации.
Таким образом 16 августа 1919 г. часов около 18- ти в Новый Петергоф в истотряд прибыло начальство во главе с членом РевВоенСовБалта, начальником воздушной бригады Балтморя т.Лишиным и комиссаром Ануфриевым А.В. Подозвав меня как дежурного пилота член РевСовБалта сообщил, что на меня возлагается боевое задание по розыску точного месторасположения английского авиаотряда на территории Финляндии. На мой вопрос о примерном расположении его, мне вручена была карта от гор.Выборга и до нашей границы с сообщением, что данных нет и что противовоздушная оборона Кронштадта не предупреждена о моём полёте. На мои замечания о том, что истребитель имеет недостаточное количество горючего для выполнения столь далёкого полёта, Член РевСовБалта предоставил вопрос маршрута и времени полёта решать мне самому, закончив словами: «Мы ожидаем вашего возвращения на аэродроме здесь», - предупредив, что полёт особо секретный, и о нём ни слова никому, куда и каково задание.
Дав задание авиамеханику т.Елагину В. о пополнении горючего в бак по горлышко, сам занялся изучением полученной карты, поиском на ней возможных площадок, а также намётки полёта в обход Кронштадта и расчёта максимальной продолжительности маршрута полёта. Да, - задание было исключительно трудным по маршруту и совершенно неизвестно о возможном противнике. Мотор взревел,- возглас Елагина «счастливо», и полёт начался.
Компаса на истребителях не было, и проверив время и расположение Солнца, взял курс на запад вдоль своего побережья по Финскому заливу. Крутой под``ём пришлось убавить временно из- за переполненного бака заливавшего меня горючим. Погода стояла ясная, высокие перистые облака уходили на запад одним краем проходя по середине залива и начинаясь у Ораниенбаума. На высоте около 2500 метр. прошёл облака следуя дальше над ними частично склоняясь к Северу. Сбавив обороты мотора для экономии горючего шёл по времени и примерно у Капорского залива сделал поворот на 90о, пересекая залив в направлении к берегам Финляндии.
Облака стали редеть и с середины залива стало совершенно ясно. К берегам Финляндии подошёл при безоблачном небе и хорошей видимости с высоты около 4000 метров. Зайдя вглубь финской территории километров на 20- 30 и сличив карту с местонахождением повернул опять на 90о, идя сейчас на восток. Всё внимание было сосредоточено розыску площадок и возможного аэродрома на них.
У развилки жел.дор.линий рядом с Пухтала горой внимание привлекла серо зелёная площадь неопределённой конфигурации, окаймлённая частично лесом. Рассматривая её внезапно по ней протянулись длинные хвосты пыли, поднимаемые от взлёта одним за другим двух самолётов. Этим взлётом вражеский аэродром полностью был найден. Решив точно определить по карте его месторасположение, сделал полный круг над местом взлёта самолётов и с левого борта ясно увидел две больших палатки самолётные, с каждой стороны которых стояли под деревьями по два отдельных самолёта.
Главное задание было выполнено, но его надо было доставить и передать ожидающему в Новом Петергофе начальству. Передо мною стал вопрос требующий немедленного решения, как возвращаться на аэродром с результатами полёта. На возвращение маршрутом прибытия недоставало горючего, и два самолёта противника уходили в залив для встречи со мной. Кроме того на нашем берегу от Красной Горки до Нового Петергофа не было посадочных площадок. Идти по побережью Финляндии к нашей Границе Белоостров- Лахта- Ленинград не соответствовало заданию. Встреча с воздушным противником- двумя самолётами СОПВИЧ- СНАЙП, превосходящих скоростью, скоропод``ёмностью и вооружением НЬЮПОРА- 23 была нежелательной. Возможный воздушный бой задерживал возвращение.
Оставался третий возможный маршрут- прямо на наши форты Кронштадт в Новый Петергоф. Этот маршрут был принят без колебаний, учитывая, что на аэродроме в Новом Петергофе меня ждёт начальство, которому надо передать абсолютно точные результаты поисков вражеского аэродрома. Хотя знал, что Кронштадтская противовоздушная оборона не предупреждена о данном полёте, и что форты, крепость и корабли встретят меня огнём, считал, что при повреждении или нехватке горючего смогу сесть в самом Кронштадте, с территорией которого был знаком. Высота в данный момент примерно была 4000 м, поэтому для увеличения скорости перевёл самолёт на горизонтальный полёт почти при полных оборотах мотора. Всё внимание уделил вражеским саолётам, которые максимально набирали высоту идя сзади ниже.
Форты, Кронштадт и корабли встретили сильным огнём зениток, который всё усиливался. Весь огонь был сначала сосредоточен на головной ведущий самолёт. Среди разрывов и довольно близких к самолёту выполнил горизонтальную и вертикальную змейку, ясно замечая ошибки стрельбы зенитных орудий, количество которых было увеличено всвязи с налётами английских самолётов. Нельзя было сравнивать данный сосредоточенный огонь зениток с обстрелом Кронштадтской крепости и кораблей в 1921 году при нескольких полётах, выполненных в то время.
Благодаря ошибкам стрельбы, разрывы снарядов стали интенсивными впереди преследующих вражеских самолётов, и видно нервы противника не выдержали, так как оба самолёта повернули на обратный курс. Стрельба зениток разрознилась, разрывы снарядов стали реже, и по мере приближения к самому Кронштадту вошёл в мёртвый конус обстрела, который знали английские лётчики, используя его для своих налётов на Кронштадт.
Новый Петергоф был прямо по курсу и сбавив обороты мотору, пошёл с небольшим снижением на аэродром. Заметив идущего вдоль побережия гидросамолёт М- 15, стал наблюдать за его маневрированием. Подходя к Новому Петергофу он развернулся навстречу самолёту, круто набирая высоту. Пассажир находился в носовой части лодки у турельной установки. Пройдя очень кратко в данном положении гидросамолёт резко повернул, уходя со снижением в сторону Ораниенбаума. В дальнейшем оказалось, что он атаковал мой самолёт, выпустив две обоймы патрон из пулемёта Люйс, приняв его за английский, вдобавок заявив претензию, почему не предупредили гидродивизион о взлёте на разведку.
Без круга перед посадкой прямо по курсу идущему сделал посадку на аэродром, каждую минуту ожидая остановки мотора из- за недостатка горючего. Проверенный остаток в баке авиамехаником Елагиным оказался в количестве около литра. Поспешил на доклад о результатах полёта к начальству, ожидающему у края аэродрома моего возвращения. Доложив, что боевое задание выполнил, и указав на карте точное расположение английского аэродрома, после ответов на задаваемые вопросы и реплики Члена РевСовБалта, что Кронштадт дал «Жару» самолёту, приказано было мне ехать с начальством в Ораниенбаум в 1-й гидроавиадивизион, где я должен сделать доклад по лётному составу о точном местонахождении, расположении противника.
После совещания Член РевСовБалта заявил мне, что Председатель Ревсовбалта тов. Баранов ожидает меня лично в РевСовБалте, чтобы узнать подробно о выполненном полёте. Распоряжение шофёру Лаврентьеву А. было кратким: «Быстро доставить морлёта Гикса в Петроград в РевСовБалт и обратно. Да это была также не забываемая ночная езда на автомашине на предельной скорости. По дороге на шоссе у Старого Петергофа была военная застава, которую мы проскочили без остановки ввиду не закрытого шлагбаума, подверглись обстрелу караула на обратном пути.
Несмотря на ночное время, Председатель РевСовБалта ожидал моего прибытия. У карты подробно рассказал о полёте и его результатах. Последовавшие многие вопросы закончились: «Вы вполне уверены в точном месторасположении аэродрома противника.» Подтвердил свою уверенность. После более часового пребывания в кабинете ПредРевСовБалта понял, насколько ответственным и важным было выполнение полёта по нахождению английского аэродрома и насколько осторожно подходил РевСовБалт к приказу на бомбометание аэродрома на территории не воевавшей с нами Финляндии.
Возвратившись в Ораниенбаум застал горячую подготовку Гидродивизиона к предстоящему полёту на бомбометание английского аэродрома. Готовились четыре гидросамолёта- два М-15 и два М-9. Выполнили бомбометание по вражескому аэродрому два, так как один М-9 не смог подняться из- за перегрузки при недостаточных оборотах двигателя, а второй М-15 был подбит стоявшем в дозоре эсминцем «Константином», который не вытерпел, не смотря на предупреждение противовоздушной обороны Кронштадта о полёте наших самолётов.
Лётный состав возвратился с бомбометания вражеского аэродрома, полностью подтвердил правильность месторасположения аэродрома и данных моей разведки. После нескольких совершённых налётов нами английский авиационный отряд ушёл с территории Финляндии. Таким образом в результате правильности данных разведки Кронштадт, суда и Петроград освободились от воздушных налётов.
Слова Председателя РевСовБалта о докладе Председателю Петроградского Исполкома о совершённом моём полёте были результативными. В скором времени перед строем 4-го морского истротряда я был награждён именными часами с надписью: «Доблестному бойцу Красного флота от Петроградского Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов.»
Это была первая боевая награда 1919 года.
Морской Лётчик Гикса
http://forum.evvaul.com/index.php?topic=77.0