Подготовкой этой изменнической авантюры руководили депутат Учредительного собрания от Камчатки правый эсер К. Лавров и бывший царский консул в японском /183/ городе Хакодате Лебедев. Лавров телеграфировал камчатским контрреволюционерам, что вся «истинная демократия» против разгона Учредительного собрания, что сейчас самое подходящее время выступить против Советов и объявить «автономию» Камчатки. Несомненно, эта авантюра подогревалась американскими и японскими империалистическими кругами.
На Камчатке исполнителями указаний Лаврова и Лебедева были председатель областного Совета Пурин, член Совета Сусляк, поп Нестор, начальник радиостанции Рыбкин [1], некоторые члены городской думы и Завойкинского волостного Совета. В начале 1918 года они часто выезжали в села Сероглазку, Авачу, Тарью и распространяли слухи, будто городской Совет намерен конфисковать у всего населения деньги, имущество, скот, стараясь восстановить крестьян против Совета и поднять их на восстание.
У городского Совета было много друзей. Один из них, бывший солдат местной команды Максим Мазуров, сообщил в Петропавловск: «Прошу принять меры осторожности. Шайка паразитов-заговорщиков усиленно работает, хочет уничтожить Совет рабочих и солдатских депутатов в Петропавловске. Главный притон заговорщиков в городе — на радиостанции, а второй — в селе Завойко. Оттуда призывают жителей с оружием в руках ехать в Петропавловск и перестрелять солдат. Как-то из города передали по телефону, что солдаты ходят по магазинам, грабят, бьют жителей. Просят население ехать в Петропавловск, помочь областному комитету разогнать Совет депутатов и перебить солдат. Мы, уволенные со службы солдаты, уверяем, что это ложь, стараемся всеми силами разъяснить жителям суть провокаторских призывов».
1. См. «За власть Советов на Камчатке (1917—1923 гг.)», стр. 17. Петропавловский Совет допустил большую ошибку, не поставив на радиостанцию своих людей, чем воспользовались контрреволюционеры и использовали станцию в своих целях. В селе Завойко, центре Завойкинской волости Петропавловского уезда, было больше всего хозяйств, пользовавшихся наемным трудом (33% всех хозяйств села). Не случайно поэтому Завойкинский волостной комитет был центром антисоветских заговоров и контрреволюционных выступлений на Камчатке.
Заговорщики вызывали себе на помощь жителей не только близлежащих к городу сел. по также и отдаленных Мильковской и Усть-Большерецкой волостей. Сбор воору-/184/-женных сил проводился в секрете от наиболее сознательных рабочих и крестьян. 15 марта они открыли в селе Завойко волостной съезд, но сразу же перенесли заседания съезда ближе к городу, в село Сероглазку. Сюда же оттягивались вооруженные отряды. Съездом руководили Сусляк и петропавловский городской голова Голубецкий. Обсуждался вопрос о свержении городского Совета. Заправилы съезда уговаривали делегатов согласиться на объявление «автономии», уверяли, что продуктами Камчатку обеспечат Америка и Япония. Представителей Паратунской волости, не желавших голосовать за объявление «автономии», удалили со съезда.
Завойкинский волостной Совет и члены областного комитета, участвовавшие в заговоре, разослали предписание селениям прислать в Сероглазку «всех граждан, способных носить оружие». «Не волнуйте население. Делайте тайно» [1], — говорилось в предписании.
Ночью 18 марта Пурин и его единомышленники прибыли в Сероглазку. Здесь они объявили, что, будучи под «игом» большевиков, областной комитет был вынужден переименоваться в Совет и вот сейчас, освободившись от этого «ига», он снова приступил к работе.
В ночь на 19 марта заговорщики созвали экстренное совещание, на котором был разработан акт об автономии Камчатки и приказ областного комитета № 1. в котором говорилось: «Камчатский областной комитет безраздельно взял всю полноту власти в свои руки впредь до созыва Всероссийского Учредительного собрания... и объявил Камчатскую область автономной по отношению к Российскому государству...» [2]
1. «Труды ЦГА РСФСР ДВ», т. I, стр. 165-167.
2. «За власть Советов на Камчатке (1917—1923 гг.)», стр. 18.
Утром 19 марта областной комитет обнародовал в Петропавловске декларацию об автономии Камчатки и свою политическую платформу. Камчатка объявлялась «автономной областью», городской Совет рабочих и солдатских депутатов — распущенным, местная воинская команда — расформированной; для поддержания порядка в городе создавалась милиция. Кроме того, в декларации говорилось о лишении полномочии членов областного Совета представителей Петропавловского городского Совета Л. Ф. Киселева, А. С. Олейника и П. И. Дудко и запрещалась /185/ организация красногвардейских отрядов. Городскому Совету был предъявлен ультиматум с требованием отказаться от власти и распустить Совет [1].
В тот же день, 19 марта, состоялось собрание Петропавловского городского Совета совместно с представителями окрестных сел. В принятом постановлении было сказано, что объявленная областным комитетом автономия Камчатской области по отношению к Российскому государству является изменой и наносит удар в спину революции и свободы, тем более что при обсуждении вопроса об автономии Камчатки не присутствовали представители от трех уездов области, а были лишь представители Петропавловского уезда [2].
Совет отверг ультиматум. 19 и 20 марта в городе состоялись митинги, на которых большевики — руководители Совета разъясняли контрреволюционную сущность выступления «автономистов». На митингах трудящиеся выражали свое возмущение попыткой членов областного комитета свергнуть Советскую власть.
В Сероглазку отправились А. Олейник, М. Попов и И. Голованов. Они разъяснили крестьянам, что в городе спокойно, что все слухи, распространенные предателями, являются ложными. Было решено направить в Петропавловск комиссию от населения. По приезде в город комиссия легко убедилась, что там не было ни грабежей, ни насилий, ни анархии, то есть всего того, чем пугали сельское население предатели. Вернувшись в Сероглазку, члены комиссии рассказали о замыслах контрреволюционной шайки. Вызванные заговорщиками представители селений отправились по домам [3].
1. См. «Дальний Восток за 40 лет Советской власти», стр. 100
2. См. «За власть Советов на Камчатке (1917—1923 гг.)», стр. 19.
3. ЦГА РСФСР ДВ, ф. А-1382, оп. 1, т. 126, л. 25.
Так была ликвидирована контрреволюционная авантюра с «автономией» Камчатки и попытка уничтожить власть Советов. Это была крупная победа. 23 марта И. Ларин сообщил Дальневосточному краевому комитету Советов в Хабаровск: главари автономии — члены областного Совета заменены членами городского Совета. Сложившая полномочия городская дума прекратила существование. Общим собранием города власть хозяйственная и политическая сконцентрирована в городском Совдепе. Таким /186/ образом, победа укрепляется. Далее в телеграмме говорилось, что «недостаток работников... тяжело отражается на положении Совета при разъяснении темному населению идеи Советской власти. Посредством «Известий» делается возможное. Недостаток средств и рабочих рук тормозит издание. Весь состав Совета работает бесплатно. Издание крайне бедное. Даровитых работников, интеллигентов мало. Обращаемся с просьбой поддержать нас. Не дайте задавить чиновнической капиталистической гидре трудовой камчатский народ... Шлите поддержку и инструкции об организации Красной Армии хотя кратко: на каких условиях должны содержаться отряды, какие обязанности вступившего» [1].
7 апреля состоялись перевыборы областного Совета. В связи с роспуском воинской команды Петропавловска он был переименован в Камчатский областной Совет рабочих и крестьянских депутатов. Председателем был избран И. Ларин, его заместителем А. С. Олейник.
Бескровная ликвидация контрреволюционного заговора сыграла решающую роль в деле советизации всей области. Нужно сказать, что из всех уездов Камчатки только в Охотске власть была в руках Совета рабочих и солдатских депутатов, которую этот Совет захватил еще в феврале. В остальных же уездах в то время подлинной Советской власти еще не было. В течение марта — мая Советская власть установилась мирным путем в Анадырском, Гижигинском, Командорском и Чукотском уездах [2]. /187/
1.«Труды ЦГА РСФСР ДВ», т. I. стр. 171
2. ЦГА РСФСР ДВ, ф. Р-2338, оп. 1, д. 5, л. 41.
Бойко-Павлов Д. И., Сидорчук Е. П. Так было на Дальнем Востоке. М., «Мысль», 1964. С. 183-187.
Интересная история.
А книга отличная. Тот случай, когда советское издание в целом не устаревает и во многом и сейчас полезно для изучения хода революционных событий на Дальнем Востоке с Февральской революции до победы интервенции. Интересно, что писали ее непосредственные участники революционных событий, бывшие солдаты дальневосточных гарнизонов. Бойко-Павлов даже в армии Тряпицына успел повоевать, если не ошибаюсь. Несмотря на использование своих и чужих воспоминаний, издание строго научное, насыщенное фактами и анализом, многие ошибки большевиков не скрываются и четко указаны – пример и нынешним историкам.
Еще забавный отрывок. Вот реакция «демократической общественности» на победы дальневосточных красных войск на Гродековском фронте, где большевики летом 1918 г. довольно успешно бились с чехословаками и казаками – и если бы не господа интервенты, наверняка бы победили.
Владивостокские буржуазные газеты под влиянием паники писали: до каких пор союзники будут терпеть, чтобы Германия и Австрия оказывали постоянную помощь большевикам? По озеру Ханка крейсирует настоящий броненосный флот, вооруженный новейшими германскими орудиями. Флот находится под управлением известного германского морского специалиста Габеникта. Главнокомандующий красным фронтом Сакович — известный австрийский офицер генерального штаба. Начальник артиллерии расного фронта Шрейбер также германский специалист.
Во Владивостоке ходили слухи, что не сегодня-завтра красные от озера Ханка подойдут к городу.
Меньшевики и эсеры также писали в газетах, что пора американцам и японцам самим выступать против красных, которые снабжаются новейшими 8, 10 и 11-дюймовымн германскими орудиями. По мнению противника, наша Красная Армия в августе насчитывала 50 тысяч бойцов, тогда как на самом деле было около 16 тысяч (с. 276).
Тц-тц-тц. А как же бурятские танкисты, чеченские отряды и русские спецназовцы? Ай-я-яй, забыли…