СЕКЦИИ НАЦИОНАЛЬНЫХ МЕНЬШИНСТВ В ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ (1918-1921 гг.)
С.Н. Коротун
СЕКЦИИ НАЦИОНАЛЬНЫХ МЕНЬШИНСТВ В ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ (1918-1921 гг.)
Первая мировая война и две русские революции сильно изменили национальный состав населения губернии. Воронеж и уезды наводнили беженцы из приграничных регионов страны: Польши и Прибалтики, а также военнопленные центральных держав. Все это обусловило пестроту представительства национальных меньшинств в Воронежской губернии в данный период.
Источники позволяющие судить о политике большевиков по отношению к различным национальным меньшинствам в начальный период существования советского государства, достаточно немногочисленны. Это обусловлено спецификой функционирования органов власти в условиях продолжающейся мировой войны, а затем войны гражданской. У новой власти было множество проблем, среди которых национальный аспект был далеко не самым приоритетным. В условиях гражданской войны 1918-1919 гг. местные власти контролировали лишь часть территории гу-бернии, а в октябре 1919 г. войска генерала А.Г. Шкуро и вовсе на месяц взяли большевистский Воронеж. В этих условиях в относительно мононациональном регионе о национальном факторе новым правителям губернии задумываться не приходилось. Однако отдельные дела фонда губернского комитета РКП (б) позволяют фрагментарно осветить аспекты национальной политики в регионе. Речь идет о делах, связанных с работой секций национальных меньшинств, созданных при губкоме партии.
Как видно из документов, идея объединения ком/223/мунистов национальных меньшинств в отдельные секции в губернии возникла сразу же по утверждению советской власти в городе. Данный процесс обусловлен был стремлением централизовать работу коммунистической партии среди нацменьшинств. Сама работа по созданию секций шла параллельно с закрытием коммунистических организаций нацменьшинств, имеющих независимый от РКП(б) статус. В частности, активисты польской организации, обращаясь в губком, указывали, что 1 апреля 1919 г. была распущена группа польской коммунистической организации, «последняя, как оказалось, на территории Воронежа пролетарская организация». По мнению польских коммунистов, это привело ко множеству негативных последствий:
• значительные массы остались без организации;
• польские школы находятся без надлежащего наблюдения;
• коллегия по делам национальностей при губернском комитете может сформироваться без учета польской национальности;
• среди польских масс создается индифферентное отношение к новому строю» [1].
Вместе с тем, как и местные власти, та и представители национальных меньшинств, беженцев из западных регионов бывшей Российской империи, а теперь независимых прибалтийских государств, а так же Польши, понимали, что большинство из них с окончанием боевых действии вернется на родину. Поэтому авторы обращения указывали на то, что приготовление масс отправляющихся на запад в страны реакции и революционное их воспитание имеет колоссальное значение» [2].
При всей важности данного вопроса, местные власти на начальном этапе не могли уделить группам иностранных коммунистов должного внимания /224/ были другие, куда более насущные проблемы, боевые действия гражданской войны разворачивались в непосредственной близости от Воронежа, а потому документ содержит следующую резолюцию: «Вопрос временно оставить до восстановления всей городской организации» [3].
Работа, впрочем, велась и в этот период. Первые документы по работе секций относятся в уже к августу 1918 г. В это время работу начали литовская, латвийская, еврейская, немецкая национальные секции, объединившие коммунистов этих национальностей. Официальными задачами секций было просвещение представителей данной национальности на территории губернии, агитация, а так же создание учреждений культуры (библиотек и клубов), работающих на национальном языке. Следует, однако, отметить, что все эти меры, помимо агитации остались на начальном этапе без практического осуществления.
Большое внимание в 1918 г. уделялось агитации среди военнопленных. По данным губкома, на 2 ноября 1918г. их численность в Воронеже была на тот момент достаточно велика: немцы и венгры – 916, чехи – 153, румыны – 286, другие национальности – 147.
Другая практическая задача, для осуществления которой секции были созданы, стала понятна в декабре 1918 г., с поступлением из столицы следующего распоряжения: «С возрастающим революционным движением в Литве Центр, бюро литовской секции мобилизует всех товарищей, уроженцев Литвы, необходимых там для создания советской власти. Поэтому просим Вас произвести мобилизацию всех находящихся у вас крайне необходимых нам товарищей и направить их в распоряжение в распоряжение центрального бюро литовских секций» [4]. С этого времени коммунистов секций Воронежской губернии мобилизуют для подпольной работы в тех регионах, где советское госу/225/дарство вело боевые действия.
В ноябре 1918 г. в связи с боевыми действиями на Украине были подготовлены к отправке 23 коммуниста-украинца, для участия в боевых действиях. В этом контексте наиболее показательна история советско-польского противостояния. 14 марта 1920 г. в губернский отдел по работе с национальными меньшинствами поступила телеграмма следующего содержания
«Москва – ВЧК – в Воронеж.
ЦК предлагает в срочном порядке откомандировать в срочном порядке в ЦК в Москву товарищей белорусов, литовцев, поляков, способных вести подпольную работу по ту сторону фронта. ЦК предлагает в двухдневный срок закончить мобилизацию и отправку поляков» [5].
В апреле 1920 г. противостояние, казалось, пошло на спад, правительство Польши согласилось на переговоры. В условиях предстоящей отправки польских военнопленных из Воронежа среди них была развернута активная агитационная работа. Вот как отчитывалась о своей работе польская коммунистическая секция: «В связи с заключением договора с Польшей и отправкой эшелонов с пленными, всё внимание уделялось работе с ними: 1. агитационная работа, 2. снабжение коммунистической литературой 3. раздавались подарки (табак). В день отправки – обед, после которого под звуки революционных песен с красными знаменами проводили военнопленных». Как заключалось в отчете, «вообще все было сделано, чтобы после возвращения из России военнопленные стали на первый зов коммунистической партии, в ряды борцов за советскую власть в Польше» [6].
Однако мирные переговоры Польши и Советской России закончились вторжением 25 апреля 1920 г. войск Пилсудского на белорусском направлении. Уже 3 мая украинская секция в Воронеже получила следующее распоряжение за подписью секретаря ЦК РКП(б) Серебрякова: «Москва – Воронеж. Откомандируйте в /226/срочном порядке в наше распоряжение для фронта и работы на Украине согласно разверстке Центра 32 коммуниста из них 4 ответственных работника» [7].
В Воронеже польская секция 20 июня 1920 г. создает школу, «имеющих задачу подготовку ораторов снабдив их материалами по вопросу польского фронта» [8].
В июне 1920 г. Москвой так же уделяется огромное внимание мобилизации кадров для ведения работы в тылу противника. 20 июня губком получает распоряжение, подписанное секретарём ЦК ВКП (б) Крестинским, следующего содержания. «ЦК предлагает в 2-недельный срок произвести мобилизацию всех коммунистов поляков руководствуясь следующим положением мобилизацию всех коммунистов поляков руководствуясь следующим положением:
1. Кроме установленных документов снабдить каждого поляка характеристикой губкома в запечатанном пакете о деятельности мобилизованного товарища.
2. Мобилизации подлежат все коммунисты поляки в возрасте от18 до 40 лет (с 40-летнего возраста мобилизация распостраняется на товарища с большим партийным стажем, который делает их достаточно способными к работе в районе польского фронта).
... 6. Предупредите товарищей ни в коем случае не брать с собой семейств» [9].
24 июня 1920 г. ЦК, объявил и о всеобщей мобилизации литовцев-коммунистов.
В целом следует признать, основной объем отчетов данных организаций связан именно с подготовкой кадров к работе на фронте, агитацией среди военнопленных, подготовке агитации в тылу врага. Однако не следует забывать, что, несмотря на это секции сыграли определенную роль и в развитии культуры и образования, в создании библиотек, школ, домов культуры для национальных меньшинств. /227/
Таблица №1.
Информация по секциям нацменьшинств (февраль-март 1921г.) [10]
В частности, в отчетах польской секции неоднократно упоминается о работе польской школы и детского дома. Секция оказывала содействие их ремонту в 1921 г. (замена мебели, остекление окон, установка дверей). Существовала и библиотека с фондом более 2000 книг на польском языке.
При немецкой секции существовала школа грамотности, школа для взрослых по изучению русского языка, а так же клуб им. К. Либкнехта.
Евреи при относительной многочисленности не отличались компактностью проживания (см. табл.). Члены /228/ компартии были выходцами из Польши и вместе с возвращением их на родину работа секции сильно пострадала. Тем не менее, в городе существовала еврейская партшкола и еврейский клуб, заявлявшие целью своей работы просвещение среди беспартийных, чтение лекций о текущем политическом моменте, борьбу с клерикализмом.
Имеются данные и о функционировании подобных организаций при латвийской секции, ходатайствовавшей еще 14 августа 1918 г. о размещении литовской школы библиотеки и клуба в здании бывшей духовной семинарии.
Но в целом следует признать: просвещение и культура были для секций вопросом вторичным, по сравнению с поставкой подпольных работников и агитацией среди возвращавшихся на родину. Деятельность секций сходит на нет в 1921 г., одновременно с окончанием боевых действий, что так же указывает на основную задачу, выполняемую данными организациями. Сильно изменяется и структура национального меньшинства в губернии. За редким исключением большинство беженцев, военнопленных и революционеров покидают территорию губернии, что сделало вопрос национальных меньшинств гораздо менее актуальным.
Одной из наиболее крупных ячеек Воронежской губернии таких ячеек стала немецкая, созданная на Втором механическом заводе г. Воронежа (бывшем заводе Рихард Поле), история которой во многом является показательной.
Данный завод был эвакуирован из Риги в 1915 г., а после окончания войны куплен у правительства Латвии за 8 миллионов золотых рублей11. К 1921 г. завод находился в тяжелом состоянии. В полуразрушенных зданиях имелся всего один двигатель и несколько токарных и сверлильных станков. По заключению ВЦИК на его восстановление требовалось не менее 1500 тысяч золотых рублей [12]. Летом 1921 г. в Воронеж прибыли 47 немцев-коммуни/229/стов, членов организации «Спартак». С их появлением при заводе образовалась немецкая колония численностью около 200 человек, 100 из них были квалифицированными рабочими. 6 августа 1921 г. в рамках правительственной политики создания коммунистических секций национальных меньшинств при заводе появилась секция немецких коммунистов [13]. Объясняли немцы причину своего появления в России следующим образом: «Мы пришли в Советскую Россию, что бы выковать здесь крепкое орудие, которым мы разобьем разруху и вступимв победоносный бой за торжество мировой революции!» [14]. Немцы принимали активное участие в ремонте зданий завода, станков, котлов, перестроили столярный цех - оказывали значительную помощь нашим рабочим в повышении их квалификации [15]. 90% немцев данной колонии не знали русского языка, поэтому одной из задач немецкой секции стало просвещение немцев, обучение их русскому языку. Для этого немецкая секция планировала создать школу, а также клуб, который впоследствии получил имя Карла Либкнехта [16].
Вопросы просвещения не были для немцев приоритетными. Главной задачей секции было получение завода Рихард Поле в автономное управление. Данное предприятие должно было стать примерным образцом социалистического производства. Для осуществления этой задачи секция планировала привлечение новых специалистов из Германии, для чего к отправке туда готовилась делегация для вербовки трехсот квалифицированных рабочих [17].
В вопросах организации школы и клуба местные власти пошли навстречу секции, ей были переданы здания для их создания. С октября 1921 г. школа начала свою работу. К обучению в ней приглашались все немцы, являвшиеся жителями города.
Вопрос о передаче завода в автономное управление немецких коммунистов оказался гораздо сложнее. С /230/ начала пребывания немецких коммунистов в Воронеже Губком относился к идее автономного управления завода достаточно прохладно. Переговоры тянулись с сентября 1921 г. по январь 1922 г. Немецкие коммунисты указывали на непрофессионализм русских администраторов завода, ухудшающих его положение, на наличие собственных высококвалифицированных рабочих. Администрация отмечала государственную важность предприятия «Рихард Поле». Кроме того, Губком указывал на опасность идти навстречу требованиям немецких рабочих, ведь тогда в неравном положении оказывались бы русские рабочие завода [18]. 21 сентября Губсовнархоз категорически отказался подписывать с немецкими коммунистами договор о передаче завода. К январю 1922 г. стало окончательно ясно – завод немцам передан не будет [19]. На заводе стали возникать конфликты между русской администрацией и немецкими рабочими, все меньше желавшими ей подчиняться [20].
Такое развитие событий заставило немцев отказаться от деятельности в Воронеже. К январю 1922 г. относится последнее заседание немецкой коммунистической секции города. 10 сентября 1922 г. немецкие коммунисты были исключены из списков коммунистической ячейки завода в связи с убытием в Москву [21], в результате состав данной партийной ячейки уменьшился с 35 до 4 членов. Через два месяца в честь пятилетия Октябрьской революции завод Рихард Поле получил название завода им. Третьего Коммунистического Интернационала. Немецкие рабочие к этому времени Воронеж уже покинули.
Секции национальных меньшинств это, по сути, единственное институциональное проявление интереса советской власти к национальным меньшинствам в Воронежском регионе. Вплоть до 1924 г. национальная работа партийными органами оставляется, по /231/ сути, в стороне. Вновь поднявшись, спустя три года национальные вопрос в работе губкома приобретет совсем иную функциональную и смысловую нагрузку.
1. ГАОПИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 135, Л. 4.
2. Там же.
3. Там же.
4. Там же. Д. 15. Л. 1.
5. Там же. Д. 255. Л. 8,18.
6. Там же. Л. 1-4 об.
7. Там же. Л. 11.
8. Там же. Д. 255. Л. 22.
9. Тамже.Л.25-27.
10. Там же. Д. 423. Цифры явно округлены. В частности, в деле 256 имеется более детальная информация по польскому населению на 14 декабря 1920 – 939 городских жителей и 824 по уездам.
11. Там же. Д. 318. Л. 6.
12. Поливанов А.С. Борьба партийных организаций Воронежа за восстановление и развитие промышленности города в период по-строения социализма в СССР. Воронеж, 1963. С. 27.
13. ГАОПИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 489. Л. 25.
14. Там же. Д. 498. Л. 1.
15. Очерки истории Воронежского края. Т.2. Воронеж, 1967. С. 103.
16. ГАОПИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 420. Л. 7-9.
17. Там же. Д. 420. Л. 7.
18. Там же. Д. 318. Л. 6.
19. Там же. Д. 426. Л. 4-8.
20. Там же. Д. 499. Л. 31.
21. Там же. Ф. 201. Оп. 1. Д. 1. Л. 14.
Из истории Воронежского края. Вып. 18. Воронеж, Центр-Черн. изд-во, 2011. С.223-233.
СЕКЦИИ НАЦИОНАЛЬНЫХ МЕНЬШИНСТВ В ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ (1918-1921 гг.)
Первая мировая война и две русские революции сильно изменили национальный состав населения губернии. Воронеж и уезды наводнили беженцы из приграничных регионов страны: Польши и Прибалтики, а также военнопленные центральных держав. Все это обусловило пестроту представительства национальных меньшинств в Воронежской губернии в данный период.
Источники позволяющие судить о политике большевиков по отношению к различным национальным меньшинствам в начальный период существования советского государства, достаточно немногочисленны. Это обусловлено спецификой функционирования органов власти в условиях продолжающейся мировой войны, а затем войны гражданской. У новой власти было множество проблем, среди которых национальный аспект был далеко не самым приоритетным. В условиях гражданской войны 1918-1919 гг. местные власти контролировали лишь часть территории гу-бернии, а в октябре 1919 г. войска генерала А.Г. Шкуро и вовсе на месяц взяли большевистский Воронеж. В этих условиях в относительно мононациональном регионе о национальном факторе новым правителям губернии задумываться не приходилось. Однако отдельные дела фонда губернского комитета РКП (б) позволяют фрагментарно осветить аспекты национальной политики в регионе. Речь идет о делах, связанных с работой секций национальных меньшинств, созданных при губкоме партии.
Как видно из документов, идея объединения ком/223/мунистов национальных меньшинств в отдельные секции в губернии возникла сразу же по утверждению советской власти в городе. Данный процесс обусловлен был стремлением централизовать работу коммунистической партии среди нацменьшинств. Сама работа по созданию секций шла параллельно с закрытием коммунистических организаций нацменьшинств, имеющих независимый от РКП(б) статус. В частности, активисты польской организации, обращаясь в губком, указывали, что 1 апреля 1919 г. была распущена группа польской коммунистической организации, «последняя, как оказалось, на территории Воронежа пролетарская организация». По мнению польских коммунистов, это привело ко множеству негативных последствий:
• значительные массы остались без организации;
• польские школы находятся без надлежащего наблюдения;
• коллегия по делам национальностей при губернском комитете может сформироваться без учета польской национальности;
• среди польских масс создается индифферентное отношение к новому строю» [1].
Вместе с тем, как и местные власти, та и представители национальных меньшинств, беженцев из западных регионов бывшей Российской империи, а теперь независимых прибалтийских государств, а так же Польши, понимали, что большинство из них с окончанием боевых действии вернется на родину. Поэтому авторы обращения указывали на то, что приготовление масс отправляющихся на запад в страны реакции и революционное их воспитание имеет колоссальное значение» [2].
При всей важности данного вопроса, местные власти на начальном этапе не могли уделить группам иностранных коммунистов должного внимания /224/ были другие, куда более насущные проблемы, боевые действия гражданской войны разворачивались в непосредственной близости от Воронежа, а потому документ содержит следующую резолюцию: «Вопрос временно оставить до восстановления всей городской организации» [3].
Работа, впрочем, велась и в этот период. Первые документы по работе секций относятся в уже к августу 1918 г. В это время работу начали литовская, латвийская, еврейская, немецкая национальные секции, объединившие коммунистов этих национальностей. Официальными задачами секций было просвещение представителей данной национальности на территории губернии, агитация, а так же создание учреждений культуры (библиотек и клубов), работающих на национальном языке. Следует, однако, отметить, что все эти меры, помимо агитации остались на начальном этапе без практического осуществления.
Большое внимание в 1918 г. уделялось агитации среди военнопленных. По данным губкома, на 2 ноября 1918г. их численность в Воронеже была на тот момент достаточно велика: немцы и венгры – 916, чехи – 153, румыны – 286, другие национальности – 147.
Другая практическая задача, для осуществления которой секции были созданы, стала понятна в декабре 1918 г., с поступлением из столицы следующего распоряжения: «С возрастающим революционным движением в Литве Центр, бюро литовской секции мобилизует всех товарищей, уроженцев Литвы, необходимых там для создания советской власти. Поэтому просим Вас произвести мобилизацию всех находящихся у вас крайне необходимых нам товарищей и направить их в распоряжение в распоряжение центрального бюро литовских секций» [4]. С этого времени коммунистов секций Воронежской губернии мобилизуют для подпольной работы в тех регионах, где советское госу/225/дарство вело боевые действия.
В ноябре 1918 г. в связи с боевыми действиями на Украине были подготовлены к отправке 23 коммуниста-украинца, для участия в боевых действиях. В этом контексте наиболее показательна история советско-польского противостояния. 14 марта 1920 г. в губернский отдел по работе с национальными меньшинствами поступила телеграмма следующего содержания
«Москва – ВЧК – в Воронеж.
ЦК предлагает в срочном порядке откомандировать в срочном порядке в ЦК в Москву товарищей белорусов, литовцев, поляков, способных вести подпольную работу по ту сторону фронта. ЦК предлагает в двухдневный срок закончить мобилизацию и отправку поляков» [5].
В апреле 1920 г. противостояние, казалось, пошло на спад, правительство Польши согласилось на переговоры. В условиях предстоящей отправки польских военнопленных из Воронежа среди них была развернута активная агитационная работа. Вот как отчитывалась о своей работе польская коммунистическая секция: «В связи с заключением договора с Польшей и отправкой эшелонов с пленными, всё внимание уделялось работе с ними: 1. агитационная работа, 2. снабжение коммунистической литературой 3. раздавались подарки (табак). В день отправки – обед, после которого под звуки революционных песен с красными знаменами проводили военнопленных». Как заключалось в отчете, «вообще все было сделано, чтобы после возвращения из России военнопленные стали на первый зов коммунистической партии, в ряды борцов за советскую власть в Польше» [6].
Однако мирные переговоры Польши и Советской России закончились вторжением 25 апреля 1920 г. войск Пилсудского на белорусском направлении. Уже 3 мая украинская секция в Воронеже получила следующее распоряжение за подписью секретаря ЦК РКП(б) Серебрякова: «Москва – Воронеж. Откомандируйте в /226/срочном порядке в наше распоряжение для фронта и работы на Украине согласно разверстке Центра 32 коммуниста из них 4 ответственных работника» [7].
В Воронеже польская секция 20 июня 1920 г. создает школу, «имеющих задачу подготовку ораторов снабдив их материалами по вопросу польского фронта» [8].
В июне 1920 г. Москвой так же уделяется огромное внимание мобилизации кадров для ведения работы в тылу противника. 20 июня губком получает распоряжение, подписанное секретарём ЦК ВКП (б) Крестинским, следующего содержания. «ЦК предлагает в 2-недельный срок произвести мобилизацию всех коммунистов поляков руководствуясь следующим положением мобилизацию всех коммунистов поляков руководствуясь следующим положением:
1. Кроме установленных документов снабдить каждого поляка характеристикой губкома в запечатанном пакете о деятельности мобилизованного товарища.
2. Мобилизации подлежат все коммунисты поляки в возрасте от18 до 40 лет (с 40-летнего возраста мобилизация распостраняется на товарища с большим партийным стажем, который делает их достаточно способными к работе в районе польского фронта).
... 6. Предупредите товарищей ни в коем случае не брать с собой семейств» [9].
24 июня 1920 г. ЦК, объявил и о всеобщей мобилизации литовцев-коммунистов.
В целом следует признать, основной объем отчетов данных организаций связан именно с подготовкой кадров к работе на фронте, агитацией среди военнопленных, подготовке агитации в тылу врага. Однако не следует забывать, что, несмотря на это секции сыграли определенную роль и в развитии культуры и образования, в создании библиотек, школ, домов культуры для национальных меньшинств. /227/
Таблица №1.
Информация по секциям нацменьшинств (февраль-март 1921г.) [10]
| Национальность | Численность | Знание русского языка (%) | Число коммунистов |
| Поляки | город-1600, село – 1500 из них беженцы – 2100 | 40 | 25 |
| Евреи | город – 4000, село –? из них беженцы -2000 |
80 | 75 |
| Немцы | Город – ? село – ? из них беженцы – ? | 10 | 47 |
| Литовцы | Город –100 село –? из них беженцы -100 | - | 25 |
В частности, в отчетах польской секции неоднократно упоминается о работе польской школы и детского дома. Секция оказывала содействие их ремонту в 1921 г. (замена мебели, остекление окон, установка дверей). Существовала и библиотека с фондом более 2000 книг на польском языке.
При немецкой секции существовала школа грамотности, школа для взрослых по изучению русского языка, а так же клуб им. К. Либкнехта.
Евреи при относительной многочисленности не отличались компактностью проживания (см. табл.). Члены /228/ компартии были выходцами из Польши и вместе с возвращением их на родину работа секции сильно пострадала. Тем не менее, в городе существовала еврейская партшкола и еврейский клуб, заявлявшие целью своей работы просвещение среди беспартийных, чтение лекций о текущем политическом моменте, борьбу с клерикализмом.
Имеются данные и о функционировании подобных организаций при латвийской секции, ходатайствовавшей еще 14 августа 1918 г. о размещении литовской школы библиотеки и клуба в здании бывшей духовной семинарии.
Но в целом следует признать: просвещение и культура были для секций вопросом вторичным, по сравнению с поставкой подпольных работников и агитацией среди возвращавшихся на родину. Деятельность секций сходит на нет в 1921 г., одновременно с окончанием боевых действий, что так же указывает на основную задачу, выполняемую данными организациями. Сильно изменяется и структура национального меньшинства в губернии. За редким исключением большинство беженцев, военнопленных и революционеров покидают территорию губернии, что сделало вопрос национальных меньшинств гораздо менее актуальным.
Одной из наиболее крупных ячеек Воронежской губернии таких ячеек стала немецкая, созданная на Втором механическом заводе г. Воронежа (бывшем заводе Рихард Поле), история которой во многом является показательной.
Данный завод был эвакуирован из Риги в 1915 г., а после окончания войны куплен у правительства Латвии за 8 миллионов золотых рублей11. К 1921 г. завод находился в тяжелом состоянии. В полуразрушенных зданиях имелся всего один двигатель и несколько токарных и сверлильных станков. По заключению ВЦИК на его восстановление требовалось не менее 1500 тысяч золотых рублей [12]. Летом 1921 г. в Воронеж прибыли 47 немцев-коммуни/229/стов, членов организации «Спартак». С их появлением при заводе образовалась немецкая колония численностью около 200 человек, 100 из них были квалифицированными рабочими. 6 августа 1921 г. в рамках правительственной политики создания коммунистических секций национальных меньшинств при заводе появилась секция немецких коммунистов [13]. Объясняли немцы причину своего появления в России следующим образом: «Мы пришли в Советскую Россию, что бы выковать здесь крепкое орудие, которым мы разобьем разруху и вступимв победоносный бой за торжество мировой революции!» [14]. Немцы принимали активное участие в ремонте зданий завода, станков, котлов, перестроили столярный цех - оказывали значительную помощь нашим рабочим в повышении их квалификации [15]. 90% немцев данной колонии не знали русского языка, поэтому одной из задач немецкой секции стало просвещение немцев, обучение их русскому языку. Для этого немецкая секция планировала создать школу, а также клуб, который впоследствии получил имя Карла Либкнехта [16].
Вопросы просвещения не были для немцев приоритетными. Главной задачей секции было получение завода Рихард Поле в автономное управление. Данное предприятие должно было стать примерным образцом социалистического производства. Для осуществления этой задачи секция планировала привлечение новых специалистов из Германии, для чего к отправке туда готовилась делегация для вербовки трехсот квалифицированных рабочих [17].
В вопросах организации школы и клуба местные власти пошли навстречу секции, ей были переданы здания для их создания. С октября 1921 г. школа начала свою работу. К обучению в ней приглашались все немцы, являвшиеся жителями города.
Вопрос о передаче завода в автономное управление немецких коммунистов оказался гораздо сложнее. С /230/ начала пребывания немецких коммунистов в Воронеже Губком относился к идее автономного управления завода достаточно прохладно. Переговоры тянулись с сентября 1921 г. по январь 1922 г. Немецкие коммунисты указывали на непрофессионализм русских администраторов завода, ухудшающих его положение, на наличие собственных высококвалифицированных рабочих. Администрация отмечала государственную важность предприятия «Рихард Поле». Кроме того, Губком указывал на опасность идти навстречу требованиям немецких рабочих, ведь тогда в неравном положении оказывались бы русские рабочие завода [18]. 21 сентября Губсовнархоз категорически отказался подписывать с немецкими коммунистами договор о передаче завода. К январю 1922 г. стало окончательно ясно – завод немцам передан не будет [19]. На заводе стали возникать конфликты между русской администрацией и немецкими рабочими, все меньше желавшими ей подчиняться [20].
Такое развитие событий заставило немцев отказаться от деятельности в Воронеже. К январю 1922 г. относится последнее заседание немецкой коммунистической секции города. 10 сентября 1922 г. немецкие коммунисты были исключены из списков коммунистической ячейки завода в связи с убытием в Москву [21], в результате состав данной партийной ячейки уменьшился с 35 до 4 членов. Через два месяца в честь пятилетия Октябрьской революции завод Рихард Поле получил название завода им. Третьего Коммунистического Интернационала. Немецкие рабочие к этому времени Воронеж уже покинули.
Секции национальных меньшинств это, по сути, единственное институциональное проявление интереса советской власти к национальным меньшинствам в Воронежском регионе. Вплоть до 1924 г. национальная работа партийными органами оставляется, по /231/ сути, в стороне. Вновь поднявшись, спустя три года национальные вопрос в работе губкома приобретет совсем иную функциональную и смысловую нагрузку.
1. ГАОПИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 135, Л. 4.
2. Там же.
3. Там же.
4. Там же. Д. 15. Л. 1.
5. Там же. Д. 255. Л. 8,18.
6. Там же. Л. 1-4 об.
7. Там же. Л. 11.
8. Там же. Д. 255. Л. 22.
9. Тамже.Л.25-27.
10. Там же. Д. 423. Цифры явно округлены. В частности, в деле 256 имеется более детальная информация по польскому населению на 14 декабря 1920 – 939 городских жителей и 824 по уездам.
11. Там же. Д. 318. Л. 6.
12. Поливанов А.С. Борьба партийных организаций Воронежа за восстановление и развитие промышленности города в период по-строения социализма в СССР. Воронеж, 1963. С. 27.
13. ГАОПИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 489. Л. 25.
14. Там же. Д. 498. Л. 1.
15. Очерки истории Воронежского края. Т.2. Воронеж, 1967. С. 103.
16. ГАОПИВО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 420. Л. 7-9.
17. Там же. Д. 420. Л. 7.
18. Там же. Д. 318. Л. 6.
19. Там же. Д. 426. Л. 4-8.
20. Там же. Д. 499. Л. 31.
21. Там же. Ф. 201. Оп. 1. Д. 1. Л. 14.
Из истории Воронежского края. Вып. 18. Воронеж, Центр-Черн. изд-во, 2011. С.223-233.